МОСКОВИЯ XV - XVII
ГЛАВА II
ПЬЯНСТВО
ВСТУПЛЕНИЕ
В Западной Евразии существовали три основные культуры: земледельцы, кочевники и охотники-собиратели. К земледельцам относят славян, к кочевой культуре относят татар, которые занимали всю территорию Евразийской степи, и к охотникам-собирателям относят фино-угров, которые занимали Балтику, побережье Северно-ледовитого океана и Урал.
Две из трех приведенных культур имели алкогольную традицию, у земледельцев основаную на брожении, а у татар на кислом молоке кобылы - кумысе. Только фино-угры не имели собственной алкогольной традиции, считается что из напитков они использовали только воду.
Длительное, в историческом понимании, употребление алкоголя земледельцами и кочевниками выработало у них естественный отпор алкоголю, поэтому они хоть и употребляют алкоголь но это редко приводит к алкоголизму, а также существует социальная культура воздержания от алкоголя или культура употребления.
Фино-угры познакомились с алкоголем от земледельцев, в частности от славян, он быстро набрал популярность и стал частью их культуры, однако, саму культуру употребления алкоголя они не выработали и естественного отпора зеленому змию также не имеют. А что получилось в Московии от соприкосновения алкоголя с отсутствием культуры его употребления мы узнаем со свидетельств тех времен.
Раздел 1. Пьянство в Московии
Употребление алкоголя в средневековье не осуждалось, а наоборот, многие обижались если им к столу подавали воду. Основными напитками было пиво и вина, которые ежедневно употребляли и вельможи и духовенство и простые люди.
“Но не только продолжительность и трудность пути, который они проделали пешком, истощили их силы, их уменьшили также голод и жажда, так как от Новгорода вплоть до Вышнего Волочка (а это расстояние составляет 53 мили) им не было дано ни капли пива, меда или какого-нибудь другого напитка, несчастным приходилось с великим отвращением пить воду, и редко их жажда утолялась молоком, смешанным с водой.”
Якоб Ульфельд. Путешествие в Московию. 1578-1579
Однако чрезмерное употребление алкоголя, особенно крепкого, строго осуждалось, оно, как впрочем и в наши дни, присутствует во многих странах и во многих культурах, но нигде не было таким масовым и не составляло элементарную бытность как в Московии.
“Они величайшие пьяницы и весьма этим похваляются, презирая непьющих.”
Амброджо Контарини, Путешествие в Персию. 1447
“Мужчины вообще рослы, сильны и привычны ко всем трудам и переменам воздушным; но очень склонны к пьянству.”
Альберт Кампензе, Письмо папе Клименту о делах в Московии. 1523
"Насколько они воздержанны в пище, настолько же неумеренно предаются пьянству повсюду, где только представится случай.”
Сигизмунд Герберштейн. Записки о Московии. 1526
“Нигде нет такого разврата и пьянства, а также и по насилиям своим это самый отвратительный народ в миpе.”
Ричард Ченслер. Книга о великом и могущественном царе Московии.
“И в незнакомой мне земле вращался среди московитян —
Людей чрезмерно грубых, к порокам низким склонных,
Народа, способного быть в свите Бахуса, поскольку пьянство в их природе.
Пьянство — все их наслажденье, баклага — все, за что они держатся,
А если однажды имеют трезвую голову, то и тогда нуждаются в советчике.”
Джордж Турбервилль. Послания из Московии. 1569
“Напиваться допьяна каждый день в неделю у них дело весьма обыкновенное.”
Джильс Флетчер. О государстве Московском. 1588
“Они невежественны и не допускают учения среди себя; величайшая приязнь основана на пьянстве; они величайшие болтуны, лгуны, льстецы и лицемеры, чрезвычайно любят грубую пищу и вонючую рыбу, питье их несколько лучше;”
Джон Мильтон. Московия.
“...не имея никакой промышленности и будучи весьма ленивыми, так как они не привержены к работе, но пристрастились к пьянству, как нельзя более.”
Жак Маржерет. Состояние Великого княжества Московии. 1590-1600
“Особенно же помните, что хотя при климате, в котором и вам прийдется жить, пьянство считается здесь скорее обычаем, нежели пороком, в других оно этим людям однакоже ненавистно.”
Томас Смит. Путешествие и пребывание в Московии. 1604-1605
“Пристрастие к пьянству в Московии очень сильно, и кроме отечественных напитков, есть там и привозные вина.”
Ельзевир из Лейдена. Руссия или Московия. 1630
“Ведь и пьянству они преданы более, чем какой-либо народ в мире. “Брюхо, налитое вином, быстро устремляется на вожделение”, — сказал Иероним. Напившись вина паче меры, они, как необузданные животные, устремляются туда, куда их увлекает распутная страсть.”
Адам Олеарий. Описание путешествия в Московию. 1633-1639
“…в работе они ленивы и нечестны и часто удары палки и плети предпочитают честному труду. Вследствие чего пьянство между ними так распространено, что весьма немногие, по своей трезвости, могут составить исключение и водка, похожая в этом случае на напиток Цирцеи (Circe) преобразовывает их, так сказать, в состояние свиней.”
Чарльз Карляйль. Описание Московии. 1663-1664
"Они обязательно предаются послеобеденному сну, к которому склоняет их не столько потребность во сне, климат или обилие работы, сколько лень и пьянство, ибо за обедом они, большею частью, так много пьют водки, не говоря уже о других напитках, что от стола с трудом добираются, если не совершенно в состоянии бесчувствия, то во всяком случае сонные, до кроватей."
Яков Рейтенфельс. Сказания герцогу Тосканскому о Московии. 1673
Слава о пьянстве московитов ширилась миром не только благодаря рассказам иностранцев, а и через самих московитов. Находясь за они продолжали воздавать хвалу любимому жизненному укладу что отображалось на их успехах в торговле.
“Московиты огорчены тем, что мы ведем торговлю в здешних странах, потому что нас больше любят, чем их; здешний народ ненавидит русских за их склонность к пьянству. ”
Третье путешествие в Персию, начатое в 1565 г. Ричардом Джонсоном, Александром Китчиноми Артуром Едуардсом.
Жизнь и “культура” питья в Московии были для иностранцев шокирующими и гнусными. Безусловно все они были людьми с большим достатком, изысканных манер и имели высокое положение, однако описанные ними случаи касаются не только жизненного уклада и культуры рабов, холопов, простолюда, а и московитов, которые одинакового с ними уровня: бояр, князей, чиновников, духовенства. Из этого следует что жизнь московита своим обычаем и характером мало зависима от его социального положения.
“Их жизнь протекает следующим образом: утром они стоят на базарах примерно до полудня, потом отправляются в таверны есть и пить; после этого времени уже невозможно привлечь их к какому-либо делу.”
Амброджо Контарини, Путешествие в Персию. 1447
“Стол у них более нежели странен. Приступая к еде, они обыкновенно выпивают чарку, или небольшую чашку, водки (называемой русским вином), потом ничего не пьют до конца стола, но тут уже напиваются вдоволь и все вместе, целуя друг друга при каждом глотке, так что после обеда с ними нельзя ни о чем говорить, и все отправляются на скамьи, чтобы соснуть, имея обыкновение отдыхать после обеда, так точно, как и ночью. Если наготовлено много разного кушанья, то подают сперва печенья (ибо жареного они употребляют мало), а потом похлебки.”
Джильс Флетчер. О государстве Московском. 1588
“Когда придут в гости или дома устроят обед, закуску или попойку, они до того грязны и бесстыдны, что не только икают, кашляют, харкают и выводят разные ноты, но позволяют себе еще дела постыднее и грубее, которые природа велит исправлять в других местах: примутся друг за другом кое-что выпускать из себя и делают потеху из того, о чем и говорить-то невежливо для приличного слуха.”
Петр Петрей. История о Великом княжестве Московском. 1608-1614
“Никто из них никогда не упустит случая, чтобы выпить или хорошенько напиться, когда бы, где бы и при каких обстоятельствах это ни было; пьют при этом чаще всего водку. Поэтому и при приходе в гости и при свиданиях первым знаком почета, который кому-либо оказывается, является то, что ему подносят одну или несколько “чарок вина”, т. е. водки; при этом простой народ, рабы и крестьяне до того твердо соблюдают обычай, что если такой человек получит из рук знатного чарку и в третий, в четвертый раз и еще чаще, он продолжает выпивать их в твердой уверенности, что он не смеет отказаться, — пока не упадет на землю и — в иных случаях — не испустит душу вместе с выпивкою;”
“Если [между мужем и женою] у них часто возникают недовольство и драки, то причиною являются иногда непристойные и бранные слова, с которыми жена обращается к мужу: ведь они очень скоры на такие слова. Иногда же причиной является то, что жены напиваются чаще мужей или же навлекают на себя подозрительность мужа чрезмерною любезностью к чужим мужьям и парням. Очень часто все эти три причины встречаются у московитских женщин одновременно.”
Адам Олеарий. Описание путешествия в Московию. 1633-1639
“Но, главным образом, они любят водку, которую они пьют много и в которую, не смотря на ее крепость, они примешивают еще перцу, чтобы она не потеряла своего качества. Те же, которые имеют возможность ее пить, не садятся обыкновенно за стол, не выпивши; они ее пьют во время обеда и после него, чтобы способствовать пищеварению. Что касается простого народа, то он готов ее пить всегда, будет ли он пьян или трезв; он так ей предан, что обходиться без нее может только вследствие необходимости.”
Чарльз Карляйль. Описание Московии. 1663-1664
“Трапезу, свою — будь то в полдень или вечером — начинают они глотком водки, к этому у них имеется нечто вроде пряников, довольно скверного вкуса, а после еды также употребляют водку;”
Ганс-Мориц Айрманн. Записки. 1670
Отдельно следует отметить что пьянство не покидало московитов и на похоронах, во время поста и на большие религиозные праздники.
“Пьянство почитается самым сильным выражением радости на праздниках, и чем торжественнее день, тем больше неумеренность. Мужчины и женщины не считают за бесчестье шататься на улице.”
Самуель Колинз. Нынешнее состояние Московии. 1659-1666
"Хотя от трупов умерших происходить величайшее зловоние, однако легко увидишь, что к такого рода поминкам стекается большое множество людей; по окончании же их, чтобы забыть свою печаль, они в соседней харчевне предаются пьянству.”
Даниил Принц из Бухова. Начало и возвышение Московии. 1576-1578
“На масленице, перед Великим постом, московиты предаются всякого рода увеселениям с необузданностью, и на последней неделе поста так много, как будто им суждено пить в последний раз на веку своем. Некоторые пьют водку, четыре раза перегнанную, до тех пор, пока рот разгорится и пламя выходит из горла, как из жерла адского (Bocca di inferno); и если им тогда не дают выпить молока, то они умирают на месте.”
Самуель Колинз. Нынешнее состояние Московии. 1659-1666
Не может не удивлять количество водки которую способен выпить московит, конечно речь идет не о каждом, а о так называемых “рекордсменах”, тем не менее упомянутая чвертка меры составляет чуть более 6,5 литров!
“Когда один московит находится у другого в гостях, будь то днем или ночью, и если до трапезы или, когда человек сидит за столом, сразу нет водки, то он такую трапезу ни во что не ставит, как бы роскошно его ни угощали. Их еда — это полуиспеченный вязкий хлеб, затем лук, очень много чесноку, салата и подобного рода острая и грубая пища, которая очень требует водки; говорят, что многие могут одним духом выпить четверть меры.”
Самуель Кихель. Путешествие. 1586
Раздел 2. Пьющие слои населения
В московском государстве пили все. Водка у них была и лекарством, и способом согреться, и забыться в горе при тяжёлых утратах или отметить радостное событие. Но кроме того, ее употребляли без причины, просто как элементарную потребность, как необходимость одеваться или спать. Однако, наиболее впечетляющим является то, что в Московии принято было давать алкоголь и пьянствовать не только взрослым но и детям.
“Порок пьянства так распространен у этого народа во всех сословиях, как у духовных, так и у светских лиц, у высоких и низких, мужчин и женщин, молодых и старых, что, если на улицах видишь лежащих там и валяющихся в грязи пьяных, то не обращаешь внимания; до того все это обыденно. Если какой-либо возчик встречает подобных пьяных свиней, ему лично известных, то он их кидает в свою повозку и везет домой, где получает плату за проезд.”
Адам Олеарий. Описание путешествия в Московию. 1633-1639
“Этому пороку пьянства без меры предаются все, как мужчины, так и женщины, девушки и дети; священники не меньше, а то и больше, чем другие. Ибо пока остается выпивка, которую им позволено готовить лишь к нескольким большим праздникам в году, нечего и надеяться, что они когда-либо остановятся, прежде, чем не покончат с ней.”
Жак Маржерет. Состояние Великого княжества Московии. 1590-1600
“Этот напиток московитяне любят так, что готовы гораздо скорее умереть, чем отказать себе в нем. Можно сказать, что водка составляет единственное удовольствие обоих полов, в каком бы положении они ни были. Во всякий час и во всякое время, даже дети, без всякой гримасы пьют ее и без перцу и с перцем.”
Ян Стрюйс. Путешествие по Московии. 1670
Но и те, которые были призваны Богом и людьми бороться с людскими пороками, в частности и пьянством, не редко, а иногда и больше чем сама паства предавались пьянству. Так наверное и сегодня “служение Богу” часто является лишь профессией, а не внутренним позывом.
“Когда наступит день свадьбы, которую играют с изобилием в кушаньях и напитках, так что все перепьются: и священник, и жених, и невеста, и гости, то родители, опекуны и близкие родные отводят жениха с невестою в церковь. Священник часто до того упируется и напьется, что надобно бывает держать его под руки служителям, чтобы он не свалился, когда станет исправлять свою службу и венчать молодых.”
Петр Петрей. История о великом княжестве Московском. 1608-1614
“Я сказал, что духовные лица не стремятся к тому, чтобы быть свободными от этого порока. Так же легко встретить пьяного попа и монаха, как и пьяного мужика. Хотя ни в одном монастыре не пьют ни вина, ни водки, ни меда, ни крепкого пива, а пьют лишь квас, т. е. слабое пиво, или кофент, тем не менее монахи, выходя из монастырей и находясь в гостях у добрых друзей, считают себя в праве не только не отказываться от хорошей выпивки, но даже и сами требуют таковой и жадно пьют, наслаждаясь этим до того, что их только по одежде можно отличить от пьяниц мирян.”
“...я однажды видел, как священник в одном кафтане или нижнем платье (верхнее, вероятно, им было заложено в кабаке) шатался по улицам. Когда он подошел к моему помещению, он, по русскому обычаю, думал благословить стрельцов, стоявших на страже. Когда он протянул руку и захотел несколько наклониться, голова его отяжелела и он упал в грязь. Так как стрельцы опять подняли его, то он их все-таки благословил выпачканными в грязи пальцами. Подобные зрелища можно наблюдать ежедневно, и поэтому никто из русских им не удивляется.”
Адам Олеарий. Описание путешествия в Московию. 1633-1639
“Знай, что ни архиереи, ни вообще монахи отнюдь не пьют водки явно: на них положен запрет от патриарха, и когда найдут кого пьяным, то бросают в тюрьму, бьют кнутом или выставляют на позор, ибо питье водки-поступок гнусный, может быть хуже прелюбодеяния. Но торговцам, архиерейским служителям и их родственникам назначается по две рюмки ежедневно.”
Павел Алеппский. Путешествие антиохийского патриарха Макария. 1656-1666
“В праздники им позволено, даже дано преимущественное право, напиваться безнаказанно допьяна; тогда можно видеть, как они валяются на улицах, замерзнув от холода, или развозятся, наваленные друг на друга, в повозках и санях по домам. Об этот камень часто спотыкается и слабый пол, а также и непорочность священников и монахов.”
Яков Рейтенфельс. Сказания герцогу Тосканскому о Московии. 1673
“Смешно еще вот что: если кто встретит попа... попросит у него благословения и разрешения от грехов… А раз случилось, что оба были пьяны, еле могли стоять на ногах; как дошло до поклонов, они стали кланяться, так чудно, уморительно и курьезно шатаясь, что можно бы сказать, что это бодаются два козла (оба же были и бородаты).”
Бернгард Таннер. Польско-литовское посольство в Московию. 1678
Раздел 3. Борьба с пьянством. Кабаки
Пьянство в Московии имело такой угрожающий характер что московские цари, которые имели неограниченную власть и всеобщее послушание, постоянно пытались искоренить пьянство, запрещали изготовление алкоголя, его продажу, устанавливали громадные штрафы и телесные наказания. Но не смотря на строгость наказания и твердость царского слова, пьянство продолжалось, в разные времена по разному но не менее шокирующими масштабами.
Как результат, борьба с пьянством переросла в государственную монополию на производство и продажу алкоголя. Пьянствовать стало вполне законно в сети царских кабаков где московиты пропивали все до последней рубахи.
“Однако их государь не допускает, чтобы каждый мог свободно его приготовлять, потому что, если бы они пользовались подобной свободой, то ежедневно были бы пьяны и убивали бы друг друга, как звери.”
Амброджо Контарини, Путешествие в Персию. 1447
“§ 56. Нельзя обойти молчанием одного предусмотрительного действия упомянутого великого князя: видя, что люди там из-за пьянства бросают работу и многое другое, что было бы им самим полезно, он издал запрещение изготовлять брагу и мед и употреблять цветы хмеля в чем бы то ни было. Таким образом, он обратил их к хорошей жизни..”
Иосафат Барбао. Путешествие в Тану. 1477
“Эта народная слабость принудила Государя их запретить навсегда, под опасением строжайшего взыскания, употребление вина, пива и другого рода хмельных напитков, исключая одних только праздничных дней. Повеление сие, не смотря на всю тягость оного, исполняется Московитянами, как и все прочие, с необычайною покорностью.”
Альберт Кампензе. Письмо папе Клименту о делах в Московии. 1523
“По всей стране — по городам и деревням — запрещены (vorgunnet) кабаки. Но добрые друзья в складчину варят пиво и по праздникам (uf heilige Tage) собираются вместе с женами; это называется у них братчиной (Pratzina), т. е. Bruderschaft.”
Генрих Штаден. Записки о Московии. 1571
“... они приезжали в этот квартал с правом продажи вина, пива и проч., что не дозволено самим москвитянам, в виду того, что им, как слишком склонным к пьянству, — от которого сам государь весьма далек“
Джовани Тедальди. Известия о Московии. 1581
Особенность кабаков состояла в том что там наливали на столько на сколько у тебе хватит денег и ценных вещей, последнее кабачники принимали в оплату словно ростовщики.
“В этих питейных домах, видно, бывает так много пьянства и ликованья, что нельзя и поверить. Потому что там дозволено им кутить, напиваться допьяна и играть в кости, сколько душа желает и может. Пропив свои деньги, закладывают кафтаны и пьют на них, сколько нальют за это винопродавцы и целовальники.
Некоторые закладывают не только кафтаны, но даже шапки, сапоги, рубашки и все что ни есть за душою, да и бегут нагишом домой.
Редко пройдешь эти дома, не увидав множества выбегающей оттуда этой Бахусовой братии: один в чем родила его мать, другой в рубашке, некоторые полуодетые и часто до того пьяные, что не в состоянии идти домой, а остаются влачить жизнь в грязи или в снегу на улице, либо укладываются на тележки или сани, как свинья, и везутся за ногу своею прислугой и женами; но это ни для кого не диво”
Петр Петрей. История о великом княжестве Московском. 1608-1614
“Между прочим вышел из кабака и мужчина, который раньше пропил кафтан и выходил в сорочке; когда ему повстречался приятель, направлявшийся в тот же кабак, он опять вернулся обратно. Через несколько часов он вышел без сорочки, с одной лишь парою подштанников на теле. Я велел ему крикнуть: “Куда же делась его сорочка? Кто его так обобрал?”, на это он, с обычным их: “.б т... м.ть”, отвечал: “Это сделал кабатчик; ну, а где остались кафтан и сорочка, туда пусть идут и штаны”. При этих словах он вернулся в кабак, вышел потом оттуда совершенно голый, взял горсть собачьей ромашки, росшей рядом с кабаком, и, держа ее перед срамными частями, весело и с песнями направился домой.”
“Женщины не считают для себя стыдом напиваться и падать рядом с мужчинами. В Нарве я из моего места остановки у Нигоффского дома видел много забавного в этом отношении. Несколько русских женщин как-то пришли на пиршество к своим мужьям, присели вместе с ними и здорово вместе выпивали. Когда, достаточно напившись, мужчины захотели идти домой, женщины воспротивились этому, и хотя им и были за это даны пощечины, все-таки не удалось их побудить встать. Когда теперь, наконец, мужчины упали на землю и заснули, то женщины сели верхом на мужчин и до тех пор угощали друг друга водкою, пока и сами не напились мертвецки.
Наш хозяин в Нарве Иаков фон Кёллен рассказывал: “Подобная же комедия разыгралась на его свадьбе: пьяные мужчины сначала отколотили своих жен безо всякой причины, но потом перепились вместе с ними. Наконец, женщины, сидя на своих заснувших мужьях, так долго еще угощались одна перед другою, что, в конце концов, свалились рядом с мужчинами и вместе заснули”. Какая опасность и какое крушение при подобных обстоятельствах жизни претерпеваются честью и целомудрием, легко себе представить.”
Адам Олеарий. Описание путешествия в Московию. 1633-1639
“Они, наконец, привыкли к ней так, что, по мере того как холод усиливается, мужчины закладывают все имущество и готовы лучше ходить совершенно голыми, чем не пить водки. Женщины столь же невоздержанны и, если даже приходится пожертвовать целомудрием, чтобы добыть ее, они предаются проституции и даже публично.”
Ян Стрюйс. Путешествие по Московии. 1670
“Город обнесен по горе каменными, но за ветхостью уже развалившимися стенами; он имеет предместья, где много лавок. Народ предан пьянству: две корчмы (тогда как в каждом город обыкновенно бывает по одной), называемые у них, как я говорил, кабаками, всегда были полны пьянчуг. Этот люд — заячьего благородства: боится даже одного строгого взгляда, впрочем лишен всякого человекоподобия.”
Бернгард Таннер. Польсько-литовское посольство в Московию. 1678
Раздел 4. Тяжёлые последствия пьянства
Пьянство московитов приносило огромный вред не только имуществу и здоровью но и отнимало жизнь. Под влиянием алкоголя они получали тяжёлые ранения и становились жертвами убийств, иногда организм просто не выдерживал количество употребленного, а часто пьянство становилось причиной масштабных катастроф и пожаров.
“Зато есть недостаток в хороших винах, ибо нет иного вина кроме того, которое выделывают из пшеницы и ячменя; оно чрезвычайно крепко, так что пьющие быстро приходят в опьянение, и потому законом установлено, чтобы чиновники не носили оружия, так как среди них то и дело случаются убийства.”
Дон Хуан Персидский. Путешествие персидского посольства по Московии от Астрахани до Архангельска. 1599-1600
"Как женщины, так и мужчины пьют их до неумеренности и излишества, так что не в состоянии ни ходить, ни стоять: оттого многие из них и умирают скоропостижно, что и случилось в славном столичном городе Стокгольме во время знаменитого короля Карла IX, к которому послан был от великого князя один москвитянин за каким-то делом. Вечером в жилище его поставили перед ним разных напитков, испанских, рейнских и других вин; он пил их по-скотски за свое здоровье и неумеренно прикладывался к водке, несмотря на напоминания шведов, что эта водка то же самое вино, которое гонят у русских из овса и воды, и потому ее нельзя так много пить, как он пьет. Он не обращал на то внимания и все продолжал пить, так что наутро, когда ему следовало бы быть на представлении у короля, его нашли мертвым.”
Петр Петрей. История о великом княжестве Московском. 1608-1614
“Некоторые, возвращаясь домой пьяные, падают сонные на снег, если нет с ними трезвого товарища, и замерзают на этой холодной постели. Если кому-нибудь из знакомых случится идти мимо и увидеть пьяного приятеля на краю погибели, то он не подает ему помощи, опасаясь, чтобы он не умер на его руках и боясь подвергнуться беспокойству расследований, потому что Земский Приказ умеет взять налог со всякого мертвого тела, поступающего под его ведомство. Жалко видеть, как человек по двенадцати замерзших везут на санях; у иных руки объедены собаками, у иных лица, а у иных остались одни только голые кости. Человек двести или триста провезены были таким образом в продолжение поста. Из этого можете видеть пагубные последствия пьянства, болезни, свойственной не Московии одной, но и Англии.”
Самуель Колинз. Нынешнее состояние Московии. 1659-1666
“В 1688 г. сгорело 3000, и за четыре месяца прошлого года я видел три пожара, каждый из которых уничтожил от 5 до 600 домов. Эти несчастья связаны с их привычкой напиваться, а также с небрежностью, ибо они забывают гасить горящие свечи, которые ставят перед иконами в комнатах. Посту у них предшествует карнавал, который длится столько же дней, что и сам пост, когда беспорядок столь велик, что иностранцы, которые живут в пригородах, не решаются почти выезжать и заходить в город, поскольку они убивают друг друга, словно звери, и режутся большими ножами в виде штыков.”
Де Ла Невиль. Записки о Московии. 1682-1697
Раздел 5. Средство от похмелья
Почему то показалось что это свидетельство, несмотря на малый объем, заслуживает на отдельный раздел и кому то пригодится.
“Когда невоздержанность доведет до крайности, отчего чувствует себя нездоровым, то прибегает к похмелью. Это снадобье составлено из рубленого твердого мяса, испорченных, perits, огурцов, вымоченных в соли и уксусе с массою чесноку и перцу. Это снадобье кладут в питье, называемое квасом и уверены в том, что никакое средство так не излечивает желудка.”
Ян Стрюйс. Путешествие по Московии. 1670